Омилия

Святочные рассказы Ч. Диккенса

Святочные рассказы, о которых сейчас пойдет речь, были написаны давным-давно, еще в 40-е годы ХIХ века, знаменитым английским писателем Чарльзом Диккенсом, чье творческое наследие издавна пользовалось популярностью среди русских читателей. Например, один из его рассказов «Рождественская песнь в прозе» неоднократно пересказывался дореволюционными православными авторами. Самое известное из этих переложений принадлежит перу известного религиозного философа А. Хомякова. Правда, пересказ этот изрядно русифицирован. В связи с чем главный герой, вместо Эбинезера Скруджа стал Петром Скруггом, его компаньон Марли превратился в господина Марлева, а клерк Скруджа Боб Крэтчит получил имя Федора Ивановича Кричева.

Преподобный Антоний, Сийский Чудотворец

Глава 1. АНДРЕЙ, КРЕСТЬЯНСКИЙ СЫН.

Давным-давно, почти пятнадцать веков назад, в 1487 году, родился мальчик, которого назвали Андреем. Он появился на свет не в стольном граде Москве, а на далеком Севере, в селе Кехте. И родители его были не князьями или боярами, а простыми крестьянами. Но, тем не менее, время и место его рождения, и имена его родителей не канули в безвестность. Потому что впоследствии этот простой крестьянский мальчик из северного села стал одним из величайших святых Архангельской земли, основателем знаменитого Свято-Троицкого Сийского монастыря, который, по монашескому имени его основателя, называли еще – Антониево-Сийским. И который по известности и славе не уступал Спасо-Преображенскому Соловецкому монастырю. Впрочем, скажи кто-нибудь родителям Андрея, что их сын станет святым, известным по всей России – возможно, по смирению своему они не поверили бы этому. Тем не менее, это произошло во многом благодаря тому, каким они воспитали своего сына.

Как далеко нам до созвездий,
Как бесконечно что-то жаль,
О чем же ты печально грезишь?
О чем хранишь свою печаль?

О чем поют и шепчут листья,
В миг пробужденья всей земли,
Когда дерев живые кисти,
Свет от созвездий опалит?

О чем ты думаешь, родная,
Ну как утешить мне тебя?
Вон там, за далью облетает,
Вселенной пыль, как сноп огня.

Что больше нас не опаляет,
Возьми тепло его с собой,
И пусть нежданно утешает,
Тебя роса любви простой.

А я, коленопреклоненный,
Пред той извечною красой,
Ее отрадою плененный,
В любви земной найду  покой.

И в миг природы пробужденья,
Я вдруг покаюсь, что не знал,
О том, что нет сильней мгновенья,
Чем этот миг, что Бог нам дал.
 

СВЯТОЙ

В разгар грозы молния ударила прямо в купол колокольни стоявшей на бугре на отшибе от городка церкви. Вспыхнуло гигантской свечой, даром что и дождь еще не затих.

Пусть и времечко было советское, атеистическое, храм действующий, но народ тушить пожар бросился дружно.

Потом батюшка одарил особо отличившихся мужичков полновесными червонцами с ленинским профилем.

Мужики бригадой двинулись в «казенку», событие такое отпраздновали на полную «катушку». Потом постепенно, по прошествии лет, все бы и забылось, кабы не опоек Коля — в чем только душа держится. Всякий раз, торча в пивнушке на своих, колесом, ногах за столиком, он вспоминал геройский подвиг. И втолковывая молодяжке, что если б не он, то б хана делу, «сгорела б точно церква!»,блаженно закатив глаза, крестился заскорузлой щепотью:

— Теперь я святой!..

Так и прозвали его — Коля Святой.

ВТОРАЯ НАТУРА

На что восстал наш просвещённый век? –
«Рабом» пред Богом зваться не желает…
Прочти Завет, ленивый человек, –
Ведь там Господь к сыновству призывает.

Устроив мир подобием тюрьмы,
Бесстыдно пред Отцом играть словами:
«Мы – не рабы», – писать, – «Рабы – не мы…».
Оставьте зло – и будете сынами.

5.05.2010 г.

В конце 2010 г. в российский кинопрокат вышел очередной фильм, снятый студией Уолта Диснея по знаменитому сказочному циклу «Хроники Нарнии», написанному английским христианским писателем-апологетом К. С. Льюисом — «„Покоритель зари“ или плавание на край света». Он является продолжением снятых ранее той же студией фильмов «Лев, колдунья и платяной шкаф» и «Принц Каспиан». Поэтому почти все его главные герои — Каспиан, теперь уже король Нарнии, рыцарственный Мыш Рипичип, а также английские школьники Эдмунд и Люси Певенси, снова попавшие в сказочную страну, на сей раз вместе со свои зловредным кузеном Юстэсом, воспринимаются зрителем, как старые знакомые. Правда, на сей раз их ждут странствия в неизведанных краях и неведомых морях. И путь их лежит на самый край света, или, по словам песенки, слышанной Рипичипом от нянюшки-дриады, «на самый восточный Восток». Вот только какова цель этого путешествия?

Я жду, мой милый, так давно,
Твоих шагов таких знакомых,
Что нам мирское? Все равно,
Вдвоем с тобой теперь спокойней. 

Я жду, мой милый, далеко,
За горизонтом - ночь и ветер,
И здесь бывает нам легко,
когда порыв сердечный светел. 

Я жду, мой милый, тихий свет,
Заснул на этой снежной дали,
нам время грусти даст ответ,
как крест нести своей печали.

Я помню, милый, наше - с нами,
и солнца яркость льется в мир,
и, расплескавшись перед нами,
опять бежит в земли надир...

Но я все жду твоей улыбки,
шагов, знакомых и родных,
О как исправить все ошибки?
Годов ушедших золотых?

Длится ночь...
Боль сердца неделима.
Грех незряч, но зримо покаянье.
И пока душа неисцелима –
Бесконечны к Богу расстоянья.
Всё пройдёт.
Ты снова будешь сыном,
И опять Отец простит, как прежде.
Но пока – хрупка твоя надежда,
Но пока – душа твоя – пустыня.

Плачешь, милая, не надо!
Это зло пройдет теперь,
будет в той тоске награда,
что откроет к свету дверь.

Капли моря на ресницах,
блики солнца на губах,
веришь, милая, мне снится,
словно я теперь монах...

На коленях в храме тихом
я молю тебе покой,
то ли шопотом иль криком,
то ли верою одной.

Золотая даль рождает
в сердце явь забытых слов,
и туманом укрывает
нас молитвенный покров.

Плачешь, милая, не надо,
там, за далью, будет даль
и небесная отрада
в нашу светлую печаль.

Будут звезды в небе таять,
листья в вечность прорастать,
и, с небес порой слетая,
птицы перьями блистать