Омилия

Захотелось
             по дорожке
Погулять
           сороконожке
И детей
          с собою взять,
Их у мамы
               ровно пять.

Нужно им обуть
                 сапожки –
Сыро на дворе
                немножко.
Пятеро по
           сорок ног –  
Сколько нужно
            всем сапог?!

Без конца мелькают
                         ножки,
Громко щелкают
                     застежки,
Нет свободной
                   ни минуты…
Час проходит –
                все обуты!

— Кролик сбежал! — влетела я в трапезную, где сестры уже пили чай.

— Как сбежал?

— Все же сбежал?

— Молодец какой!

Оживились сестры. Матушка молчала.

Я заламывала руки: «Сбежал, сбежал… Подкоп вырыл. Даже не знаю, как я проглядела-то…»

В нашем маленьком сельском монастыре, где мне посчастливилось жить больше года паломницей, животных было немного: три собаки, которые охраняли территорию монастыря, две кошки — любимицы Матушки, да дюжина кур, что несли нам яйца. Другой живности Матушка на заводила — сестер берегла, итак их всего четверо, а работ невпроворот — когда ж управиться еще и с живностью? Но тут Матушке на именины кто-то подарил пару крольчат разного пола. Крольчата были такие забавные, пушистые и лопоухинькие, что Матушка умилилась и подарок приняла великодушно. А заботу о крольчатах доверила мне. «Пускай, спасается!» — благословила Матушка.

Июль был великолепен. Природа, расстаравшись, показывала всё, на что способна. Пышное цветение, медовые ароматы, сверкающие небеса, стремительные птичьи полеты, порхающие бабочки и жужжащие огромные стрекозы, утренние свежие росы и вечерние неповторимые зори, - все это вызывало в моей отроческой душе бурю неведомых доселе эмоций. Тянуло на подвиги, но... все было "как всегда". Так и пройдет лето, думала я, и ничего не случится. Даже вспомнить будет нечего. Совсем. Погода пропадает зря! И дачные подруги разъехались. Ну что ты будешь делать? От скуки взялась за карандаш и начала рисовать. Таланта у меня особо не было, но сам процесс понравился, и я даже стала везде носить с собой пожелтевший детский альбомчик на случай какой-нибудь интересной художественной находки.

Мой друг, пишу тебе письмо
Горит свеча в моей пустынной келье,
И на меня печально смотрят ели-
Пушистые соседки за окном.

Я рассказать хочу тебе о том,
что к нам на остров птицы прилетели,
и их сладкоголосые свирели
симфонию играют за окном.

Пока писала я тебе письмо,
на ветку ели две синицы сели,
и будто что-то мне сказать хотели-
я растворила им своё окно.

И всё,что было за моим окном,
Вдруг очутилось в и стало частью кельи:
И птицы две, и трели их, и ели...
Об этих за и в - моё письмо.
Прошу тебя, открой своё окно!

2009

У меня есть знакомая Анна Шулейт — она художница из Бостона, США. Рядом с ее домом находилась психиатрическая больница — огромное старинное здание, построенное в 1856 году. В детстве она часто гуляла по парку рядом с больницей и заглядывала в окна, пытаясь увидеть в них кусочек такой непонятной для нее жизни. А потом Анна уехала в другой город учиться. И вернулась уже много лет спустя. И в окнах больницы уже не горел свет, в нем больше не было жизни — здание пустовало, его собирались сносить. И почему-то моей милой Анне стало грустно. И, видимо, угадав сочувствие, это заброшенное одинокое строение вдруг заговорило с ней.

О ВЕРЕ

***
Веру постигнуть умом очень сложно,
Веру почувствовать сердцем лишь можно.

***
Никогда не поздно обратится к Богу,
Обретешь к Любви и Истине дорогу.

***
Устремляйте взор свой в небо,
Чтоб конец печален не был.

***
Вера - главнейшее в жизни богатство,
Горе с ней легче, а счастье - полней.
С помощью Божией будем стараться
Веру стяжать и всегда жить по ней.

О СВЕТЕ, ТЬМЕ И ТЕНИ

***
Кто от рождения слепец,
Тому судить о свете сложно,
А то и вовсе невозможно,
Коль он к тому ж еще глупец.

***
При свете темные дела
Становятся видны,
Вот и милее многим мгла
И покрывало тьмы

***
Как тень земная жизнь дана,
И если мы стремимся к Свету,
За нами следует она,
Волнуя мало нас, при этом.

Но если мы бежать во след
За тенью нашею готовы, -
То мы промениваем Свет
На Тьму, где благ земных оковы.

***
Дни светлые у всех и черные бывают:
То счастье упорхнет, то вновь нас согревает.

Непобедимы никогда,
Никем, ничем и не во имя!..
Нечеловеческое Имя
Нам светит в жизни иногда.
Ни шулерством, ни колдовством,
Ни силой грубой и жестокой
Не истребить стези высокой,
Поставленной над веществом.
И будет колокольный звон
Звенеть нездешне, нерушимо,
И не закроет Вечность ширма,
И Свет не обуяет сон.
Потуги жалкие тщеты,
Не властны вы над крепкой верой,
Вы скоро рухните фанерой
И черви истребят щиты.
Тебе ли, гордый Вавилон,
Торжествовать над Небесами?
Всё будет меряно весами,
И глубина, и небосклон.

Он к тебе приходит незаметно –
Ты его улыбкой не встречаешь.
Он тебя лелеет безответно –
Ты о нём едва по книгам знаешь.

Он глядит небесными очами
На твою израненную душу,
Держит бой с твоими палачами –
Со страстями – кóим ты послушен.

Враг твердит, что ты неплодоносен,
Для добра и вечности потерян…
Он молитвы Господу возносит
День и ночь, в твоё прозренье веря.

Те молитвы – чистые, родные,
Словно щит, отводят бедствий грозы.
С первых дней пути твои земные
Орошают ангельские слёзы.

14.09.2010 г.

Нам ли злобно Творца винить
В том, что мы о святом забыли,
В том, что наши сердца остыли
И утратили дар – любить.

Канет в прошлое боль подлога,
Пред радостью сгинет страх, –
Если мы обратимся к Богу
С покаянием на устах.

7.09.2010 г.
 

Улитки-подружки ползли вдоль реки,
Вверх выставив длинные рожки,
Да вдруг захотели наперегонки
Побегать вдвоем по дорожке.

Они состязались почти целый день,
Страдая от зноя и ветра,
Пусть съехали домики их набекрень –
Зато одолели полметра.

Улитка, что к финишу первой пришла,
Гордясь, над подружкой смеялась.
Вторая же, видя такие дела,
Обиделась и разрыдалась.

Но горю и счастью какой-то предел
Всегда, несомненно, положен:
На шум прибежал и улиток тех съел
Сопящий от голода ежик. 

ПИРСИНГ

Не дает проколоть мама уши,
Юля маму решила послушать:
Нос, пупок проколов,
Губы, веки и бровь,
Не посмела она трогать уши.

ДИЕТА

На диету легко было сесть:
Прекращаю я есть ровно в шесть.
Очень прост мой секрет -
В животе места нет!
На диету легко смог я сесть!

ДВОЙКА

Папа двойку велел исправлять,
Вася взял «Для диктантов» тетрадь,
Начал двойку стирать
И исправил на «пять», -
Двойки нужно всегда исправлять! 

Другие лимерики:

В детстве я собирал спичечные этикетки. Это было не только увлекательное хобби, но было занятием познавательным и интересным. Этикетки были красочные, сделаны были очень качественно. Были целые тематические серии о самолётах, ледоколах, космосе, писателях, художниках и их творениях, флоре и фауне, политических деятелях и много другого. Да и сами спички выпускались с интересными этикетками. Были даже подарочные наборы спичек с разной тематикой.

Уж не страдаю больше от твоей любви.
Вернее, от того, что нет ее.
Ты любишь разрушать и наслаждаться. Что ж, живи
И наслаждайся – каждому свое.
А я свободна, и любовь моя. Во мне
Она живет без страха смерти, без оглядки.
Над ней не властно то, что есть вовне.
Она не вздрогнет даже в страшном сне,
Не будет убегать, играть лукаво в прятки,
Не скажет «на войне, как на войне».

Мотылек, ты стучишься, не зная
Что тебя ожидает в пространстве,
Параллельном окну между нами.
Это жизнь. Это жизнь, но другая,
Не такая, как в бабочек царстве:
Мы общаемся редко с цветами.

Раз, два, три, четыре, пять,
Будем пальчики считать.

ПЕРВЫЙ пальчик наш – БОЛЬШОЙ,
УКАЗАТЕЛЬНЫЙ – ВТОРОЙ.

СРЕДНИЙ пальчик – это ТРЕТИЙ,
Он длиннее всех, заметим!

Вот ЧЕТВЕРТЫЙ – БЕЗЫМЯННЫЙ,
Быть без имени так странно...

(Но теперь-то имя есть, -
Недоразуменье здесь!)*

А МИЗИНЕЦ – пальчик ПЯТЫЙ,
Ростом только маловатый.

Пять – на правой, пять – на левой,
Вместе – десять, сложим смело!

Ох, устали мы считать,
Не пора ли нам в кровать?
 

________________

* - если считалочка читается для совсем маленьких детей, то эти две строчки, взятые в скобки, лучше опустить, т.к. для малышей они будут непонятны.
 

Расставило зло всюду ныне
Ловушки под маской добра.
Давно именами своими
Все вещи назвать нам пора.

****

Растаял Лисичкин домишко
Весною, ведь был ледяной.
И просит, плутовка, Зачишку:
 - Пусти отогреться, родной! –

Лисичку пустил добрый Зайка,
Она же его – за порог:
 - Иди, простофиля, гуляй-ка,
Да помни лисичкин урок! –

Поплакался Зайчик Собаке,
И та обещала помочь,
Пришла, приготовилась к драке:
 - А ну-ка, поди, Лиса, прочь! –

Лиса кочергой пригрозила,
С Собаки слетела вся спесь,
Затявкала псина уныло:
 - Ведь дискриминация здесь!

Лиса – в меньшинстве, это точно,
Ее ущемляем в правах,
К тому ж, мне бежать нужно срочно,
В делах я вся, братец, в делах! –

(ЗАПИСКИ ИЗ АЛЕУТСКОЙ ДЕРЕВНИ)

В село Нанвалек меня пригласили на новогодние и Рождественские праздники. Когда-то Александровский Форт, Нанвалек был основан русскими поселенцами-моряками. Старожилы до сих пор помнят место, где стояла русская пристань, а также первая церковь, освященная в честь Александра Невского. Сейчас же большинство жителей – чугачи (кадьякские алеуты) - креолы. Эти потомки русских отцов и чугачских матерей со временем во многом переняли американскую культуру, оставив себе в наследие лишь русские северные фамилии и имена, православную веру, алкоголизм, да смешенные алеутско-славянские традиции празднования Нового года, именованные в селе маскарадак. Новогодний маскарад в Нанвалеке известен по всей округе – это главное торжество села, на которое съезжаются даже многие горожане. «Я хочу посмотреть, что ты думаешь об этой нашей традиции – сказала мне Алма – жительница Нанвалека и студентка семинарии на Кадьяке. – Наши предки нам говорили, что маскарадак пришел к нам от русских. Вот ты посмотришь и скажешь, так это или нет?»

О ТЩЕСЛАВИИ

Когда творим для славы мы добрые дела,
Тщеславие и гордость сжигают их дотла.

МУДРЕЦ И ГЛУПЕЦ

Как мудреца от глупца отличать?
- Тот лишь мудрец, кто умеет прощать.

О ГРЕХАХ

***
Совершенства ищем мы в других,
Забывая о грехах своих.

***
Выстроить Богу в душе дивный храм
Бремя мешает греховное нам.

***
Чтоб наших душ коснулась благодать,
В них тернии нам надо вырывать.

***
То, что имеем, мы плохо храним,
А, потерявши, вокруг всех виним...

О СКОРБЯХ И ИСПЫТАНИЯХ